Леон, отставание развития

— Мы живем неподалеку от (…). Ребенок родился очень сильно недоношенным – в 6 месяцев – 800 грамм. В принципе нормально развивался, но где-то к двум годам мы поняли, что он не дотягивает по развитию. Нельзя сказать, что умственно, но он не дотягивал. Он не мог ответить на простые… Он не дотягивал до своего возраста (почти на год отставание).

— Что он не мог делать?

— То, что он должен был делать к двум годам – говорить предложения из 2-3 слов, отвечать на самые простые вопросы — «как тебя зовут?». Некоторые в два года отвечают, сколько им лет.

— Он понимал, когда вы с ним говорили?

— Очень тяжело. В основном он жил в каком-то своем мире, я даже не могу это объяснить. Он говорил то, что хотелось ему говорить. Не отвечал на вопросы.

— Он мог играться правильно для своего развития — пазлы собирать, рисовать?

— Нет. Он рисовал, но уже попозже. Проблемы начались, когда он пошел в садик. Начались проблемы с тем, что воспитательницы не могли до него «достучаться» — он не делал то, что делала вся группа.

— Поэтому (…)

— Долго его пытались «тянуть». Когда все должны были сидеть, он не понимал, что нужно сидеть. Он не хотел сидеть, когда все дети сидели, и не собирался этого делать. Когда нужно было садиться кушать, ребенок не ел в садике все полтора года, вообще, он не садился за стол. С ним очень тяжело было. Кончилось тем, что его просто выгнали с садика. Сказали, что этому ребенку требуется слишком много внимания и какое-то особенное отношение, которое не может предоставить этот садик. Сказали, что речь у него на полтора года отстает. То есть он говорит, как полуторагодовалый ребенок, а в этот момент нам было уже почти три года.

— Вы прошли курс лечения частично и что у вас изменилось?

— Нам посоветовали обратиться к врачу – доктору Левиту, нам рассказали, что были случаи, когда он поднимает, вытягивает по развитию детей. Я не понимаю, как это происходит, я не знаю, что это вообще, но результат настолько налицо…

— Что сейчас ребенок может делать, расскажите?

— Результат мы увидели очень быстро.

— Поёмайся.

— Поломалось? А зачем ты потрогал?

— Поговорите с ним.

— А ты возьми и почини сам.

— Иди папе дай, он поможет.

— Покажи папе, как ты починил.

— Леончик, иди папе дай.

— Ща покажу. Матри.

— Смотрю.

— А что ты видишь?

— Что там смотришь?

— Покажи доктору, как ты починил.

— Дай сюда. Что ты видишь там? Кто это? Кто там?

— Леон.

— Что Леон делает?

— Шалём.

— Скажи, Леон, как папу Леона зовут? Как папу твоего зовут?

— Скажите, что изменилось?

— Как я уже сказала, результаты появились даже быстрее, чем мы ожидали. Насколько я понимаю, что даже врач был немножко удивлен. Буквально после второго сеанса он вдруг начал говорить. Причем мы же не можем ему дать всю информацию за три года за неделю, мы продолжаем жить обычной жизнью, разговариваем… Откуда-то из головы он начал вытаскивать то, что слышал когда-то раньше, но говорить это осознанно. Раньше он говорил, что у него крутилось в голове на данный момент, абсолютно не отвечая на вопросы, а тут он стал отвечать на вопросы. Стал объяснять то, что он делает. Для нас стало намного легче, потому что раньше истерики и невыносимое его поведение было связано только с тем, что когда мы просили или хотели, чтобы он что-то сделал, он не мог даже сказать. Он не мог сказать, что «я хочу это» или «я НЕ хочу это». После второго сеанса он четко сказал, что: — я не хочу спать. То есть можно с ним как-то работать, можно отложить немножко сон. Мы стали его понимать – это раз. Во-вторых, он стал спокойнее – это самое главное. Потом он стал более дольше играть с игрушками, перестал их уничтожать. Иди, полечи папу, а мама будет рассказывать. То есть он стал играть осознанно.

— Еще что-то расскажите.

— Что-то очень важное хотела сказать…

— Что врачи говорили? У него был диагноз до лечения? Не ставили?

— Не-а.

— Тяжкое развитие и всё? ПДД ставили?

— Ничего.

— Се доктол. Се мама. Се папа.

— А как папу зовут?

— Ван, ту, три.

— Молодец.

— Мы еще не закончили курс, сейчас ровно на середине. Очень большие надежды, потому что за эти полтора месяца, что мы ходим к врачу, мы, наконец, начали получать удовольствие от ребенка. Когда доктор Левит говорил нам, что мы увидим результаты лечения очень быстро, было какое-то сомнение… я, честно говоря, не очень поверила, потому что отставание было больше полутора лет. Нельзя сказать, что ребенок был недоразвит, но он просто не был развит на свои три с половиной года. Мы пришли к доктору Левиту в три с половиной года и ребенок больше двух слов вместе не говорил.

— Он не понимал то, что вы ему говорите? Это тоже важно – самый важный момент.

— Когда мы с ним разговаривали, он нас не понимал.

— А сейчас он уже нормально?

— А сейчас я могу повернуть его к себе, и он слушает, и понимает, что я говорю. Из-за этого он стал делать намного больше вещей. Он стал понимать, что я ему объясняю, более того он отвечать стал. Стал отвечать на вопросы – «кто это сделал?», «зачем это сделал?».

— Задавать вопросы начал?

— Нет еще. Он иногда повторяет наши вопросы, в нужный момент, как будто это я спросила. Но еще нету – «почему?», «зачем?»… но думаю, что к концу лечения это будет уже…

— Всё будет нормально. Полноценный ребенок.

— Если не больше, чем в три с половиной года он будет тянуть, то на свой возраст он точно будет тянуть. Потому что приближаемся очень быстро.

— Он будет опережать свой возраст.

— Семимильными шагами. За полтора месяца мы догоняем 1,5-2 года развития. Он уже вопросы говорит.

— Де папа. Де мама. Де доктол.